27 декабря в России отмечают День спасателя. Аварийно-спасательная служба действует в Московском авиационном центре с 2019 года — в ее состав входят 27 специалистов-универсалов.
Как быстро помочь тем, кто потерялся, попал в ДТП на отдаленном участке или пострадал в труднодоступном месте — там, куда не доедет машина и не доплывет патрульный катер? Этот вопрос в Москве решают воздушные спасатели Московского авиационного центра (МАЦ). Эту команду профессионалов не остановят ни ветер, ни мороз, ни аварии, ни пробки. Они всегда придут на помощь в самые сжатые сроки, проявив профессионализм и смелость.
В преддверии Дня спасателя корреспондент mos.ru побывал на показательной тренировке профессионалов центра и узнал, как работают воздушные спасатели столицы.
Воздушное преимущество
Тренировку воздушные спасатели Московского авиационного центра начинают на стоянке «Северная» аэродрома Остафьево в ТиНАО. Специалисты поясняют, что она названа так не только по географическому признаку, а еще и потому, что здесь действительно всегда холоднее, чем в других частях города и аэродрома. На заснеженном поле мороз чувствуется гораздо сильнее.
На «Северной», кроме спасателей, своего часа ждет пожарный вертолет — краснобокий Ка-32А11ВС. Он способен буквально за 20 минут добраться в любую точку города. Перед стартом прогревают газотурбинный двигатель, он позволяет взлететь даже при сильных минусовых температурах. Руководитель спасательной службы Московского авиационного центра Александр Панормов подчеркивает, что в этом заключается ключевое преимущество воздушных спасателей — они прибывают на место происшествия быстрее других.
На аэродроме Остафьево спасателям нужно отработать беспарашютное десантирование. Оно позволяет эвакуировать пострадавших даже в самых сложных условиях.
«Чаще всего с воздуха мы спасаем людей из леса. Когда лыжники, грибники или просто гуляющие остались там по каким-то причинам. Человек пошел за опятами, упал, получил перелом, кто-то же просто заблудился. Вывезти людей из труднодоступной части леса привычным способом сложно, без вертолета не справиться», — рассказывает Александр Панормов.
Наконец машина приходит в движение. Шумят винты, рычит двигатель, а пейзаж за вертолетом становится размытым, как на акварельной картине, — то ли из-за жара турбин, то ли из-за разгоняемого лопастями воздуха. Несмотря на свой вес, воздушное судно легко отрывается от земли и быстро взмывает вверх — уже через мгновение оно окажется над тренировочной площадкой.
Не подвиг, а рутина
За отработкой беспарашютного десантирования (для которого специалисты центра используют лебедку, установленную на вертолете) и спасением пострадавших нужно наблюдать издалека. Близко подходить нельзя, не только чтобы не отвлекать спасателей, но и из соображений безопасности. Вертолет создает вокруг себя снежный буран, и спокойнее всего по законам аэродинамики оказывается пространство именно под вертолетом — почти как в центре торнадо.
Поэтому так важно точно рассчитать место приземления. Спасатель сбрасывает трос и уверенно начинает двигаться вниз. Между землей и человеком — 30 метров. Однако руководитель спасательной службы признается, что в полевых условиях это расстояние примерно в два раза больше, то есть чуть выше 17-этажного дома.
«На самом деле обычно мы работаем на высоте метров 60. Средняя высота деревьев в лесу около 20–25 метров, и когда вертолет висит совсем над верхушками, получается, что он воздушным потоком будет деревья буквально складывать. Поэтому, чтобы не создавать непредсказуемую ситуацию, мы работаем на максимуме длины лебедки, как раз на 60 метрах», — добавляет Александр Панормов.
Пока спасатель сокращает расстояние до цели, можно заметить, что он активно двигает рукой. Но машет специалист не пострадавшему — это профессиональные сигналы коллегам. Вращение вверх означает «подъем», резко от себя — «стоп», а махи вниз — «можно продолжать спуск». Кроме того, выставляя руку в сторону, спасатель компенсирует силу воздушного потока, чтобы ветер не закрутил его на лебедке.
Для того чтобы доставить человека на борт, у специалиста есть два приспособления. Это косынка — специальное полотно, которым пострадавшего перевязывают и прикрепляют к лебедке, а также вертолетные носилки. В первом случае человек в сидячем положении поднимается вверх вместе со спасателем, во втором — профессионалу придется открепиться от лебедки, вместе с напарником перенести пострадавшего на носилки, а затем закрепить их на тросе. Для дополнительной страховки к носилкам цепляют еще один трос — его спасатель контролирует с земли. Как и в случае в выставленной в сторону рукой, это нужно чтобы потоки воздуха не закрутили пострадавшего.
Несмотря на серьезную физическую нагрузку и мороз спасатели Московского авиационного центра повторяют все элементы по два раза: десантирование, эвакуация человека на косынке, а затем лежачего пострадавшего на носилках. Тренировки для воздушных спасателей превыше всего.
«Слаженно работать можно только тогда, когда состав долго и упорно тренируется. Вылетов может не быть долгое время, а тренировки должны быть постоянными. Казалось бы, ничего сложного — поднять носилки, а на самом деле есть много мелочей, и цена каждой из них измеряется человеческой жизнью. На тренировках нужно предусмотреть все нюансы, чтобы на практике это был не подвиг, когда ты рискуешь, а привычная рутина», — отмечает Александр Панормов.
Воздушные спасатели не ограничиваются физической подготовкой и оказанием первой помощи. Каждый член отряда работает с пострадавшими и как психолог. При спасении он должен донести, что человек не одинок и ему окажут квалифицированную помощь.
Опасность под контролем
Аварийно-спасательная служба появилась в Московском авиационном центре в 2019 году, в ее состав входят 27 профессиональных спасателей-универсалов. Каждый день на помощь москвичам готова прийти дежурная команда из четырех человек.
Спасатель первого класса Московского авиационного центра Александр Шальнов рассказывает, что в профессии воплотил свою детскую мечту. Прыгать за пострадавшим с 60 метров ему нестрашно — стаж составляет уже 13 лет. Столько же времени он занимается альпинизмом — это хобби, которое помогает не терять форму.
«В детстве, наверное лет в пять или шесть, я увидел по телевизору передачу о московской службе спасения. Я настолько загорелся этой идеей, что по мере взросления полностью ее реализовал, — отмечает Александр Шальнов. — Мечта детства стала моей жизнью».
Когда нет вылетов, специалисты центра несут дежурство на спасательном автомобиле и выезжают на пожары, дорожно-транспортные происшествия и другие вызовы. Профессионалы уверены, что они должны быть начеку в любой ситуации, и не бывает выездов, на которых можно расслабиться. Более того, если ради спасения человека приходится идти на риск — он должен быть осознанным. И все же любой спасатель старается не допустить ситуации, в которой приходилось бы переступать эту черту.
«Мы постоянно тренируемся, делаем это даже не в рамках работы: занимаемся альпинизмом, устраиваем походы, например в горы. Мы каждый день добиваемся того, чтобы при нашем уровне подготовки не возникало ситуации, в которой нужно переступать какую-то опасную грань, чтобы этой подготовки всегда хватало, — подчеркивает Александр Шальнов. — Мы были готовы и остаемся готовыми к делу любого уровня сложности. Я пока не представляю себе такой задачи, с которой наш отряд не сможет справиться».
